Замыслы, планы, начинания Цезаря

Незадолго до своего отъезда в Испанию Цезарь произвел перепись населения в Риме. Данные переписи оказались удручающими: из 320 тысяч граждан осталось в живых лишь 150 тысяч. Таков был урон, нанесенный междоусобными войнами только в столице. Не меньшими были потери и в остальных городах Италии, не говоря уже о провинциях. Не удивительно, что триумф, отпразднованный Цезарем по случаю его победы при Мунде, произвел на римлян тягостное впечатление, ведь на этот раз он победил не чужеземных вождей, а сыновей Помпея, пролил кровь не варваров, а своих сограждан. Такой славы, считает Плутарх, скорее следовало стыдиться.

Как обычно, после триумфального шествия было устроено угощение для народа. Но Цезарю оно показалось скудным и несоразмерным его щедрости, поэтому он повторил пиршество через 4 дня. Второй обед оказался неслыханно роскошным.

В честь победы сенат назначил пятидесятидневное благодарственное молебствие. Отныне Цезарю разрешалось появляться на всех пирах в одежде триумфатора. По свидетельству Светония, Цезарь, к тому времени уже основательно полысевший и страдавший из-за безобразившей его лысины, с наибольшим удовольствием воспользовался правом постоянно носить на голове лавровый венок.

Было принято постановление о строительстве на Палатине за государственный счет дома для Цезаря, куда он должен был перебраться из жилища, некогда выделенного ему как верховному понтифику на Священной дороге. Повсюду воздвигались статуи, изображающие его, а одну из них из слоновой кости вместе с изваяниями богов выносили на особых носилках в дни игр и торжественных процессий.



Сенат провозгласил Цезаря диктатором на 10 лет с правом рекомендовать кандидатов на самые ответственные должности в государстве. Он получил титулы императора, отца отечества и имя освободителя. Его особа была объявлена неприкосновенной. Одновременно Цезарю была вручена цензорская власть, право контролировать частную жизнь граждан. Цензором он оказался на удивление суровым. Брак одного сенатора он объявил недействительным только на том основании, что новобрачная лишь накануне развелась с прежним мужем. А своего любимого вольноотпущенника, обольстившего жену римского всадника, он приказал казнить, хотя никаких жалоб на него не поступало.

Теперь, когда все вооруженные противники были побеждены, Цезарь смог целиком отдаться реформаторской деятельности, направленной по преимуществу на пресечение злоупотреблений со стороны правящих сословий. Так, срок управления консульскими провинциями он ограничил двумя годами, а преторскими — годом. При этом наместники провинций лишались военной власти, их обязанности сводились к судебному и административному надзору. В интересах италийских жителей Цезарь провел закон, предоставлявший городам Италии большую самостоятельность в решении местных вопросов.

Была упорядочена налоговая система. Отныне деятельность публиканов (откупщиков налогов в провинциях) ограничивалась и ставилась под контроль. За публиканами сохранялся сбор только косвенных налогов (таможенная пошлина, арендная плата с государственных земель и т. п.), прямые же налоги стали вноситься государству непосредственно представителями общин.

Особым постановлением ужесточались наказания за убийство римского гражданина и другие уголовные преступления. Если прежде за человеком, совершившим беззаконие и затем удалившимся в изгнание, сохранялось имущество, то теперь он расплачивался за преступление своим состоянием. Предполагалось, что эта мера в какой-то степени снизит число злодеяний среди римских богачей.

В целях упорядочения судопроизводства Цезарь намеревался создать общий свод законов. Пока же он внимательно присматривался к деятельности судебных органов, тщательно изучал все гражданские и уголовные дела, поступавшие к нему лично, причем при вынесении приговора был очень строг. Он постоянно и ревностно следил за соблюдением принятых законов, прежде всего законов против роскоши, в частности ограничивающих круг людей, которым разрешалось пользоваться носилками, пурпурными одеждами и жемчужными украшениями. Теперь это право сохранялось лишь в строго установленные дни, только за теми, кто был старше 55 лет, женат и имел детей.

Для пресечения показной роскоши устанавливался предел расходам при погребении. Даже повседневные траты были строго нормированы: в будние дни они не должны были превышать 200 сестерциев, а в праздничные — 300 сестерциев. Запрещалась также продажа и потребление изысканных и дорогих яств. Особые сторожа следили на рынках за тем, чтобы этот запрет не нарушался. У людей, все же сумевших приобрести запрещенные деликатесы, кушанья изымались прямо со столов специально отряженными для этого дела сол-датами.

Что касается самого Цезаря, то он не изменял своим привычкам, по-прежнему жил скромно, в быту довольствовался немногим, излишеств в еде не допускал, в питье был очень воздержан. В свое время это отметил даже Катон, который сказал: «Цезарь один из всех берется за государственный переворот трезвым».

Поскольку численность населения в столице сильно сократилась, Цезарь позаботился об издании указа, запрещавшего римским гражданам старше двадцати и мо-ложе сорока лет, не находящимся на военной службе, покидать Италию более чем на три года.

При Цезаре значительно увеличилось число городских преторов, квесторов и эдилов. Он позаботился о пополнении сената, введя в его состав многих своих сторонников: офицеров, вольноотпущенников, провинциалов, только что получивших гражданские права, и даже нескольких галлов. По своему обыкновению Цезарь продолжал щедро раздавать права римского гражданства, несмотря на то, что это вызывало сильное недовольство у римской знати, не желавшей ни с кем делиться своими привилегиями. Число сенаторов было доведено теперь до 900 человек. Таким образом в административном аппарате республики появилось большое количество энергичных, преданных Цезарю людей, прежде мало кому известных. Чтобы облегчить им продвижение по службе, Цезарь повел решительную борьбу с подкупом в избирательной кампании, к которому он сам нередко прибегал в прошлом.

Всех своих солдат-ветеранов Цезарь постарался обеспечить землей. 80 тысяч человек были расселены в заморских колониях Рима, самые многолюдные из которых Коринф и Карфаген отстраивались теперь заново. Одновременно Цезарь сократил число чужеземцев, проживавших в столице, сделав, однако, исключение для врачей и учителей. При этом он даровал им римское гражданство, чтобы таким образом поощрить прибытие в Италию новых специалистов.

Хотя многие в Риме надеялись на упразднение долговых обязательств, отмены долгов не произошло, но были сделаны некоторые перерасчеты, в результате которых общая сумма долга сократилась почти на четверть.

Для пополнения государственной казны на все товары, ввозимые в Италию, была наложена пошлина. Таможенный сбор сразу сделался прибыльной статьей государственного дохода.

В 46—44 гг. Цезарь распорядился отчеканить около 20 миллионов денариев в золотой монете, на которой по дарованному ему сенатом праву поместил свое изображение. Значительная часть этих денег предназначалась для оплаты легионеров и раздач римским гражданам. Новый денарий скоро сделался единой денежной единицей в Риме и во всех западных провинциях.



Еще до отъезда Цезаря в Испанию по его указанию была проведена реформа календаря. К середине I в. до н. э. римский календарь уже не был согласован со сменой времен года и в 46 г. отставание составляло 90 дней. Находясь в Египте, Цезарь присматривался к системе счисления времени у египтян и нашел ее более совершенной, чем у римлян. По совету греческого математика и астронома Сосигена, он отказался от прежнего способа счисления и взамен ввел постоянный календарь из 36574 суток. В 46 г. Цезарь добавил к текущему году 90 дней для того, чтобы месяцы соответствовали временам года.

С 1 января 45 г. был введен календарный год, насчитывающий 365 дней и месяцы такой же продолжительности, как в настоящее время. Каждый четвертый год добавлялся дополнительный день к февралю. Если раньше римский год начинался с 1 марта, то теперь начало года было установлено с 1 января, что совпадало со вступлением в должность новых консулов. Благодаря введению уточненного календаря был положен конец различным махинациям, вызванным путаницей в счете, например, незаконному продлению чьей-нибудь магистратуры.

В Риме регулярно появляются указы Цезаря, регламентирующие торговые операции, упорядочивающие снабжение города хлебом, обязывающие эдилов производить текущий ремонт улиц и многие другие. «День ото дня,— пишет Светоний,— он задумывал все более великие и многочисленные планы устроения и украшения столицы, укрепления и расширения державы». В его планы входило строительство грандиозного храма Марса и сооружение театра, который своими размерами превосходил бы театр, построенный в 55 г. Помпеем на Марсовом поле. Он задумал открыть несколько публичных библиотек; устройство одной из них — греко-латинской — он поручил Марку Варрону.

Среди многочисленных замыслов Цезаря важное место занимали проекты по мелиорации и проведению каналов. Десятки тысяч земледельцев предполагалось обеспечить землей после осушения Помптинских болот и спуска Фуцинского озера. Для облегчения торговых сношений и подвоза в столицу продовольствия Цезарь планировал провести канал, который отводил бы воды Тибра на юг Лация к Таррацине, чтобы оттуда купцы могли продолжить путь в Рим, не подвергаясь опасностям морского плавания. Отводом Тибра к Ватиканским холмам увеличивалась площадь Марсова поля, которое Цезарь предполагал отдать под застройку и таким образом решить злободневный жилищный вопрос. Эту эффективную меру помешала осуществить Цезарю смерть.

Неосуществленными остались и другие проекты: возведение плотины у Остийского берега с последующим устройством там гаваней и якорных стоянок, прокладка дороги от Адриатического моря через Апеннины к верховьям Тибра, строительство судоходного канала на коринфском перешейке в Греции.

Обратившись к государственной деятельности, Цезарь отдавался ей с большой увлеченностью. Все новые планы рождались в его голове. «Многочисленные успехи,— пишет Плутарх,— не были для деятельной натуры Цезаря основанием спокойно пользоваться плодами своих трудов. Напротив, как бы воспламеняя и подстрекая его, они порождали планы еще более великих предприятий в будущем и стремление к новой славе, как будто достигнутая его не удовлетворяла. Это было некое соревнование с самим собой, словно с соперником, и стремление будущими подвигами превзойти совершенные ранее».

В ближайшем будущем Цезарь намеревался вернуться к военной деятельности. Он уже разработал план грандиозного похода на Восток. На Балканском полуострове были наготове крупные силы: 16 легионов пехоты и 10 тысяч всадников. Предполагалось захватить сначала Дакию и затем двинуться на Евфрат против Парфии. Сокрушив эту самую могущественную державу на Востоке, Цезарь отомстил бы за смерть Красса, погибшего в 53 г. в парфянском походе, и основательно пополнил бы римскую казну. Однако главной целью новой войны была реализация честолюбивых замыслов Цезаря. Ведь, если бы ему уда-лось захватить Парфию, возникло бы гигантское государство от Атлантического океана до Индии. Под-властные Цезарю земли были бы обширнее монархии Александра Македонского.

Среди столь разных и многочисленных дел Цезарь находил время и для литературных занятий. В эти годы он пишет небольшую поэму «Путь» о своем походе в Испанию, куда он отправился в декабре 46 г. для борьбы с помпеянцами. В ответ на панегирик Цицерона «Катон», прославлявший злейшего врага Цезаря Катона Утического, он создает сочинение в двух книгах под названием «Антикатон». Катон был одним из немногих людей, к которым Цезарь открыто выражал свою неприязнь.

Хотя Цицерон в своем сочинении всячески расхваливал и превозносил Катона, Цезарь в ответном слове не только отдал дань красноречию и всей жизни Цицерона, но продолжал относиться к нему с прежним уважением и дружелюбием. Цицерон оказался одним из тех римлян, которые, подчиняясь скорее обстоятельствам, чем внутреннему убеждению, не скупились на славословия и самому Цезарю в надежде на его благосклонность. Но если с властью Цезаря Цицерон как-то мирился, то Клеопатре он не прощал ничего. В его письмах тех лет хватает старческого брюзжания, но когда в них речь заходит о Клеопатре, они дышат неприкрытой ненавистью к ней.

«Царицу я ненавижу,— пишет он своему близкому другу Аттику, — что я по праву так поступаю, знает Аммоний, поручитель за ее обещания, которые имели отношение к науке и соответствовали моему достоинству». Поводом для вспышки послужил следующий эпизод. В конце 45 г. Цицерон посетил Клеопатру на ее вилле за Тибром. Возможно, он хотел лично представиться женщине, которая пользовалась особым расположением диктатора. Предлогом для визита послужила какая-то книга, необходимая Цицерону для его философских занятий. Клеопатра, выслушав просьбу знаменитого оратора, распорядилась доставить ему книгу из Александрийской библиотеки. Однако Аммоний, который должен был проследить за этим, ничего не сделал, чем навлек на свою госпожу ненависть Цицерона.

Впрочем, недоволен был не только Цицерон. Многие римляне уже открыто выражали свое недовольство, причем не только Клеопатрой, но и самим Цезарем. По Риму упорно ходили слухи, что Цезарь стремится к царской власти. Издавна ненавистное римлянам слово «царь» (гех), равносильное для них понятию «тиран», было у всех на устах. Будоража и устрашая, оно звучало как призыв к борьбе.



Были, конечно, и такие люди, которые ненавидели Цезаря, движимые завистью или личной обидой. Однако большинство римлян опасалось, что Цезарь, сосредо-точивший в своих руках огромную власть,— к тому времени он был провозглашен диктатором пожизненно — однажды воспользуется ею, чтобы задушить республику и установить монархию.

Монархические тенденции Цезаря уже ни у кого в Риме не вызывали сомнений. Признаки того, что он стремится стать монархом, были налицо. Цезарь не скрывал, что считает государственный строй республики не только устаревшим, но и попросту мертвым. Он прямо заявлял: «Республика — ничто, пустое имя без тела и облика». Однажды в январе 44 г. кто-то возложил на статую Цезаря царскую диадему. Тогда же какой-то человек из толпы, приветствуя Цезаря, назвал его царем. Диктатору пришлось поправить зарвавшегося льстеца, сказав, что он не царь, а Цезарь. Но больше всего возмутил римлян инцидент на пастушеском празднике Луперкалий 15 февраля, когда консул Марк Антоний при огромном стечении народа пытался возложить на голову Цезаря царскую корону. Раздавшиеся при этом жидкие, заранее подготовленные хлопки произвели на всех удручающее впечатление. Когда же Цезарь отверг корону, то это было встречено всеобщим рукоплесканием. Точно так же реагировал народ и на повторную попытку со стороны Антония увенчать Цезаря короной. Тогда Цезарь, сказав, что «в Риме один только царь — Юпитер», распорядился отнести корону в храм на Капитолий. Однако всем показалось, что делает он это с неохотой, как бы подчеркивая жертвенность своего поступка.

В Риме всерьез говорили о том, что Цезарь замыслил перенести столицу в Илион или Александрию. Тайные недоброжелатели Цезаря активно распространяли в народе эти и подобные им небылицы. Ненавистникам помогали льстецы, которые своими неумеренными восхвалениями и предложениями новых почестей вольно или невольно восстанавливали римское население против всесильного диктатора. Над головой Цезаря вновь собрались тучи.